Новости СМИ

– Лилия Константиновна, как вы попали в медицину?– Мать заставила. Она сама была медицинским работником и хотела, чтобы дочь пошла по ее стопам. Я бы лучше занялась литературой или историей.– Из вас получился отличный врач. Почему выбрали именно специализацию невропатолога?  – Потому что это самое интеллектуальное и сложное направление – здесь нужно очень много знать. Чтобы быть хорошим невропатологом, надо обладать знаниями во всех областях медицины. Если специалист лечит только остеохондроз, это еще не профессионал.– Медицинский университет вы окончили в Свердловске, там же написали кандидатскую диссертацию. Как попали в Набережные Челны?– После защиты диссертации научный руководитель, профессор из Казани Я. И. Попелянский, предложил мне  переехать в небольшой городок в Татарстане, где начиналась великая стройка. Это и были Набережные Челны. Он сказал, что там я смогу заниматься дальнейшими исследованиями и написанием докторской диссертации.В управлении здравоохранения мне предложили организовать медицинскую службу на КАМАЗе, и я согласилась. Сначала мы ютились в вагончиках, а позже был создан первый здравпункт на РИЗе.Позже появилась медсанчасть КАМАЗа в 1/09 (сейчас горбольница № 5). Мне несколько раз предлагали занять должность главврача, но я не хотела и возглавила там отделение неврологии. Это было в 1983 году.– На каком уровне в целом тогда была медицина в Набережных Челнах?– Медицины по большому счету и не было. Не хватало машин «скорой помощи». Помню, на дороге между старым и новым городом, у поворота на ЗЯБ, машины целый день ездили по трупу. Водители думали, что это фуфайка лежит, а потом оказалось, что человек. – Вы были заведующей отделением неврологии в 1/09, которое считалось лучшим в городе. Почему решили уйти в частный бизнес? – Возможно, к этой мысли помогли прийти пациенты. Они не раз говорили, что мне нужно открыть собственное дело. Один из них, помню, сказал: «Вы тут ходите по деньгам и вам лень их поднять». Тогда-то я и задумалась о создании собственного бизнеса. Из медсанчасти ушла, когда мне было 54 года. Подумала: «Через год мне дадут три гвоздички и похвальную грамоту. Не буду терять времени». До сих пор ничуть не пожалела о своем решении.Взяли кредит в банке, арендовали полуразрушенное здание детского сада, тараканы там падали прямо с потолка на голову, а в подвале была вода по пояс.  Позже сделали ремонт и решили выкупить здание. На тот момент это было нонсенсом, ведь все детсады были в муниципальной собственности. Здание пустовало, и никому не было нужно, поэтому мне его в итоге продали. – С кредитом долго расплачивались?– Сейчас уже и не помню, но, слава Богу, выплатили. Кредиты нам брать понравилось, денег-то не было. Оформляли новые займы – покупали оборудование, потом расплачивались и снова обращались в банк.– Оборудование, наверное, тогда стоило огромных денег?– Да, оно и сейчас очень дорогое. Компьютерный томограф, например, около 20 миллионов рублей стоит.– После того, как сделали ремонт в здании детсада, бизнес сразу пошел?– Сначала, помимо медцентра в здании детсада, мы вели и другую коммерческую деятельность.Например, пекли и продавали хлеб. У нас и формочки специальные были. Товар шел на ура. Одна сотрудница даже выходила к дороге и там торговала. Позже открыли здесь же кафе. Параллельно развили сеть из 26 аптек, которые, кстати, во многом и помогли расплатиться с первым кредитом. Но основной деятельностью, конечно же, был медицинский центр «Ликон Плюс».– Как люди отреагировали на появление платной медицины в городе? Тогда ведь непривычно было платить деньги за прием врача или обследование.– У нас с самого начала работали очень опытные и профессиональные специалисты, которые пришли в «Ликон Плюс» вместе со мной из медсанчасти КАМАЗа. Еще там мы себя успели хорошо зарекомендовать. Например, в отделение неврологии к нам приезжали врачи из НИИ нейрохирургии им. Н. Н. Бурденко в Москве и НИИ нейрохирургии им. А. Л. Поленова в Санкт-Петербурге. Многие пациенты нас знали и хотели попасть на прием к определенному врачу. Проще говоря, у нас уже была своя клиентская база, которая со временем только росла.– «Ликон Плюс» пережил финансовый кризис в России и дефолт. Как тогда чувствовал себя ваш бизнес?– Кризис пережили без значимых потерь. В аптеках мы тогда продавали лекарства за чеки для камазовцев, денег ведь у людей не было. Затем отдавали эти чеки заводам, чтобы они с нами рассчитались «окушками» или запчастями для КАМАЗа, которые мы потом продавали.– Многие медучреждения Набережных Челнов жалуются на серьезные проблемы с кадрами. Получается, у вас таких сложностей нет?– Проблем с кадрами в медцентре нет. У нас хороший климат внутри коллектива. Нет никакого давления со стороны руководства, врачи работают сами по себе, я их не контролирую. Кроме этого, приезжим специалистам мы предоставляем жилье. А в поликлиниках у медиков огромная нагрузка, многие не выдерживают физически.  – Достаточно ли в Набережных Челнах развита медицина?– О всей медицине города я не могу судить, но то, что частные клиники очень помогают бюджетным больницам, это точно. – Какие планы по развитию медицинского центра?– Хочу взяться за такое направление, как  геронтология. Это наука о лечении пожилых людей. Для его развития будем закупать соответствующее оборудование и обучать специалистов в Москве.Специализация невропатолога, по мнению Лилии Васильевой, в медицине самая сложная.Лилия Васильева на фоне одного из первых «КАМАЗов». 

Это четвертый погибший на дорогах города с начала года.

По подозрению в совершении покушения на убийство в городе Казани разыскивается 40-летний Андрей Иванович Мочкарин, ранее судимый за убийство.Приметы: рост 185 см, худощавого телосложения.По версии следствия, вечером 1 июля 2014 года в городе Казани 34-летняя женщина приехала навестить маму, проживающую в квартире одного из домов на улице Гаврилова. Поднявшись на лифте на восьмой этаж, она встретила на лестничной площадке Мочкарина, являвшегося ее бывшим сожителем. В ходе возникшей ссоры, злоумышленник достал нож и, высказывая угрозу об убийстве, ударил женщину ножом в шею. На крики потерпевшей выбежали соседи, в результате чего Мочкарин скрылся с места преступления. В результате своевременно оказанной медицинской помощи потерпевшая осталась в живых.    По данному факту следственным отделом по Ново-Савиновскому району города Казань СУ СКР по Республике Татарстан возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 105 УК РФ (покушение на убийство).В настоящее время проводятся следственные действия и оперативно-розыскные мероприятия, направленные на поимку подозреваемого, а также на установление всех обстоятельств произошедшего. Расследование уголовного дела продолжается.Всех граждан, обладающих какой-либо информацией, просим обращаться по телефонам: 8(8435)-22-86-37, 89874-226-911 (анонимность гарантируется).

Как нефтяник и инженер стали гончарамиИльхам и Светлана Дияровы – участники международных, всероссийских и республиканских выставок. Ильхам, уроженец Челнов, десять лет отработал в нефтяной отрасли в республике Коми, а Светлана, инженер по образованию, трудилась на КАМАЗе.– Я ушла, когда сгорел завод двигателей. Тогда поняла, что надо владеть каким-то ремеслом, чтобы не зависеть от государства. Случайно познакомилась с женщиной, которая делала из глины украшения. Я тоже стала этим заниматься. Когда вышла замуж, уехала с Ильхамом на Север, –  рассказывает Светлана.Ильхам заочно учился в челнинском филиале Московского государственного института культуры и искусства.– После третьего курса института я бросил нефтянку и ушел работать в Центр коми культуры в Ухте. Нам со Светланой дали большую мастерскую. Около шести лет мы вели работу по популяризации народных промыслов, –  рассказал мастер.Хотя на Севере Дияровы стали признанными мастерами, их тянуло на родину. И в 2012 году они вернулись в Челны.Под крыло национального паркаСначала в Челнах Дияровым пришлось нелегко. Заказов было мало, но потихоньку дело наладилось. Теперь Ильхам выполняет индивидуальные заказы, делает скульптурные композиции. Но дело вновь застопорилось, когда поднялись цены за аренду мастерской.– Спасибо национальному парку «Нижняя Кама», он взял нас под свое крыло. В этой мастерской люди будут видеть, что такое ручной труд. Мы работаем не для того, чтобы делать деньги. Идея в том, чтобы показать красоту и теплоту ручного труда, развивать в Челнах народные промыслы, –  говорит Светлана.Глины бывают разныеГончарной глины в нашем регионе нет. Поэтому красную глину Дияровы привозят из Нижнекамского карьера, голубую – с Севера, белую порошковую покупают.– Мы экспериментируем, пробуем делать разные смеси глин, –  говорит Ильхам.Еще мастера мечтают возродить забытые традиции, например, делать обварную керамику и чернолощение. Для этого думают построить во дворе печь обжига.– Здесь можно возродить старинные технологии. Туристы увидят весь процесс изготовления глиняных изделий, даже смогут поучаствовать в этом, –  говорят Дияровы.Мастер-классы для детейВ гончарной мастерской уже прошел первый мастер-класс для детей, который им очень понравился. Дияровы еще на Севере накопили большой опыт работы с детьми.– Мы рассказываем ребятам о глине, почему она такого разного цвета. Глина имеет возраст. Юная – красно-оранжевая, со временем она становится черной, серой или голубой. При обжиге она опять делается красной. А старая глина белая. Детям это очень нравится слушать и, конечно, что-то делать своими руками, –  говорит Светлана.По мнению Дияровых, гончарное искусство не развито в России. Поэтому так важно работать с детьми, развивать это направление. Кто знает, может кто-то из них и сам станет мастером. Как утверждают Дияровы, занятие гончарным делом учит детей любить родную землю, ручной труд, пробуждает в них желание творить. Понимают это и в национальном парке «Нижняя Кама». У директора парка Айрата Имамова большие планы. В частности, он планирует построить для гончарной мастерской большое, новое здание.